«Я маленькая девочка среди настоящих взрослых». Почему двадцатилетние не готовы взрослеть?

В детстве я часто романтизировала взрослую жизнь: собственная квартира, путешествия по миру в автодоме и бургеры на завтрак, обед и ужин. Откуда это все возьмется, я не думала, да и зачем: в кино у взрослых все это было по дефолту.

Теперь мне 27, и ничего из этого нет, а бургер я могу себе позволить только с угрызениями совести (говорят, что это вредно). Но самое странное, что я все еще ощущаю себя ребенком, который ждет, когда начнется та самая взрослая жизнь. А ее все нет. Вместо того чтобы накопить на домик в Подмосковье и огородик, я трачу деньги на путешествия раз в год, а вместо планов на ребенка изучаю породы собак: «Так, а кавапу же вроде не линяет, да?»

Мы с молодым человеком почти десять лет в отношениях, и последний год родственники регулярно говорят нам: «Вы уже взрослые, пора рожать и строить глобальные планы». «А мы и строим, вот большое путешествие в Китай планируем», — парирую я. «Да поторопитесь, вы уже старые», — добивают меня.

Говорят, что к детям и серьезным решениям никогда не будешь готов. Ладно. Но что, если в целом нет ощущения, что я готова к чему-либо, а новости, как одноклассницы рожают (да погодите, но ведь уже давно пора), а друзья начинают жениться и брать ипотеку (когда они успели, мы же только вчера сидели вместе в баре и обсуждали приколы из интернета), все еще вызывают шок? Как будто все прошли какой-то курс взросления, а меня с собой решили не звать. 

В СМИ постоянно шпыняют зумеров и пишут, что они не приспособлены к взрослой жизни. По данным западных исследований, 42% молодежи до 28 лет не могут приготовить базовые блюда, а 25% не знают, как вкручивать лампочку. Но одно дело — уметь это все, а другое — чувствовать себя взрослым. И пока у одних получается быть такими (или делать вид), другие ощущают себя лишь самостоятельным ребенком, которого заставили работать. 

Так что такое «быть взрослым» — вкручивать лампочку, рожать детей или просто быть ответственным за свою жизнь?

Веками переход в статус взрослого зависел не от внутреннего ощущения, а от социальных норм и часто закреплялся обрядом инициации. Например, в Древней Спарте мальчика в возрасте 7 лет забирали из дома в лагерь для военной подготовки, которая длилась до 20 лет и завершалась ритуалом совершеннолетия — криптией. А в Древнем Риме юноши в 14–17 лет снимали свою буллу, приносили ее в жертву божествам-хранителям и надевали белую тогу, тем самым становясь взрослыми. У девушек особенной церемонии совершеннолетия не было.

Более поздние, но сохранившиеся до наших дней примеры — еврейские бар-мицва (для мальчиков в 13 лет) и бат-мицва (для девочек в 12). Этот день знаменует наступление религиозного совершеннолетия и ответственности за свои поступки независимо от личных ощущений.

В Древней Руси не было единого возраста совершеннолетия, но некоторые ритуалы все же были привязаны к возрасту. Например, мальчиков в возрасте 7 лет учили управлять конем и начинали посвящать в «мужские дела». У девочек взросление наступало в 15–16 лет с переходом в статус невесты обрядом «вскакивания» в поневу.

К XIX веку в Российской империи ввели единый возраст дееспособности — 21 год. Тогда совершеннолетие определялось правом служить, жениться и отвечать перед законом. Однако для 90% крестьянского населения настоящим совершеннолетием оставалась физическая готовность к труду. Для юноши — способность содержать семью, а для девушки — освоение всех хозяйственных ремесел.

«В традиционном обществе взросление было связано с переходом к труду, экономическому обеспечению семьи и созданию собственной семьи. Завершение периода подготовки к профессиональной деятельности, физиологическое и психологическое созревание — это были маркеры взрослости. То есть учился, женился, произвел детей, работай, обеспечивай до самой старости».

Ситуация начала меняться с приходом индустриализации и урбанизации в XIX–XX веках. Важные роли здесь сыграли закон против детского труда и введение всеобщего обязательного школьного образования, а затем и распространение массового высшего образования в XX веке. Это привело к тому, что молодежь стала проводить значительно больше времени за обучением и взрослые обязанности и ответственность откладывались. Дети превратились из помощников по хозяйству в учащихся иждивенцев, а период финансовой зависимости от родителей значительно увеличился.
 

Все началось с миллениалов: с шутками про темную сторону, печенье, нездоровую одержимость «Гарри Поттером» и кошками вместо детей. Именно они первыми попали под масштабные изменения в социальной структуре и жизненных условиях. Ну только они так могли!

В 2010-х годах миллениалы в твиттере взяли слово adult и превратили его в глагол. Так появился adulting («эдалтинг») — ироничный термин для описания «героических усилий» по выполнению «взрослых» дел. К 2016 году слово уже попало в шорт-лист Oxford Dictionaries, а его употребление выросло на 700%. Тогда социологи и журналисты задумались, о чем говорит популярность эдалтинга: это дурацкий тренд или сигнал о более глубоких изменениях в обществе? Они выяснили, что мир действительно изменился: и социальные условия тогдашних 20-летних уже отличались от лайфстайла их родителей. 

Здесь нужно посмотреть, как взрослели разные поколения. Как пишет Московский институт психологии, российским беби-бумерам пришлось рано стать взрослыми. Они застали послевоенное восстановление и жизнь в условиях дефицита. Эти условия воспитали в них ценности коллективизма, упорного труда и стремления к стабильности, а также мечту дать детям все, чего они сами были лишены. Миллениалы же вступали во взрослую жизнь в эпоху глобализации и цифровых технологий, но тоже столкнулись с чередой экономических потрясений. Их подход к жизни ориентирован на гибкость, инновации и баланс между работой и личной жизнью. Этот разрыв часто приводил к межпоколенческим конфликтам. Старшие упрекали молодежь в инфантилизме, а миллениалы критиковали бумеров за консерватизм. 

По сравнению с предыдущими поколениями миллениалы стали заметно тревожнее и чувствительнее, что почти сразу же вызвало волну от беби-бумеров и иксеров. В 2010-х в лексикон вошел оскорбительный термин «поколение снежинок», намекающий на их якобы излишнюю ранимость. В 2012 году миллениалов-хипстеров стали обвинять в чрезмерной ироничности, которая стала неким щитом, позволяющим уклоняться от ответственности и серьезного отношения к жизни. Как тогда писал The New York Times: «Вместо того чтобы насмехаться над хипстерами, подумайте, не покрылись ли вы слоем иронии. Чтобы стряхнуть его, не нужно прилагать особых усилий». Эту иронию унаследовали и зумеры, вынужденные вместе с миллениалами изобретать новые правила взросления в изменившемся мире. Так что случилось?

В 1994 году психолог из Мэрилендского университета Джеффри Арнетт представил шкалу, которая показывает, какие признаки люди считают важными для достижения зрелости. Их можно разделить на несколько категорий:

• социальная зрелость — независимость в быту, стабильные отношения, брак, родительство;
• финансовая независимость — самостоятельное зарабатывание на жизнь, управление финансами;
• психологическая зрелость — принятие ответственности за свои поступки, способность к самоанализу, умение строить долгосрочные планы;
• карьера и образование — завершение образования, устойчивое профессиональное положение.

В России все тоже упирается в деньги. По статистике, 70% россиян переживают о своем финансовом положении, при этом женщины беспокоятся о деньгах в полтора раза чаще мужчин. Финансовая нестабильность подрывает ощущение контроля, безопасности и мешает людям обзаводиться жильем: в 2025 году только около 36% россиян считают его доступным для покупки. Тяжело чувствовать себя взрослым, когда в первые 48 часов после зарплаты тратишь почти половину средств на базовые нужды вроде оплаты счетов и аренды жилья, а на оставшиеся деньги кое-как дожидаешься следующей получки.

Протоптанная дорожка, по которой шли предыдущие поколения, «школа — вуз — работа — семья» теперь больше похожа на неизведанную тропу. По данным ВЦИОМ и ФОМ, 65% россиян в возрасте до 30 лет испытывают регулярную тревожность, связанную с будущим, работой, отношениями и социальным статусом. Эту тревожность породила не нехватка возможностей, а их изобилие, которое появилось на фоне сокращения поддержки молодых семей: наши родители могли рассчитывать на распределение после вуза, на место в садике, на стабильную работу. А у нас — очереди на три года вперед и неопределенность с работой, особенно после декрета. 

В то же время каждый может примерить на себя какую угодно роль: сегодня офисный сотрудник, завтра блогер и кругосветный путешественник на микропенсии, а послезавтра домашний кондитер и родитель трех ангелочков.

Как отмечает социолог Татьяна Барандова, страх ошибки особенно затронул сферу трудоустройства, которая стала в основном проектной и временной: «Это не пролетариат, который поступил на фабрику и стабильно работал десятилетиями. Как правило, это краткосрочные контракты — на месяц, год, максимум пять». К этому добавляется и образование, у которого больше нет «даты окончания»: раньше можно было «получить образование и работать», сейчас же практически все время надо учиться и нарабатывать навыки. К слову, миллениалов сейчас называют самым образованным поколением: около 40,3% из них имеют высшее образование, что значительно выше по сравнению с поколением X и беби-бумеров.

Даже личную жизнь постигла неопределенность. Люди могут уехать из родительского дома, а затем вернуться, чтобы «продлить себе детство». По данным НАФИ, почти 43% россиян от 19 до 24 лет живут с родителями. Из тех, кто живет самостоятельно, 70% получают помощь от мам и пап.

Экономическая нестабильность и смена жизненных приоритетов привели к тому, что биологически и социально зрелые люди все дольше откладывают один из главных этапов взросления — принятие необратимой ответственности за другого человека.

«Рожать стали позже — в 35–40 лет. И этот период до рождения первого ребенка психологически воспринимается еще как молодость. А пока женщина и мужчина не несут ответственность за младенца, у них сохраняется ощущение свободы».

На этом фоне россияне стали чаще заводить животных вместо детей. По данным 2023 года, популяция домашних кошек выросла на 25%, а собак — на 7%. Питомцы стали компромиссом между потребностью в эмоциональной привязанности и страхом перед тотальной ответственностью. За животным можно ухаживать, но в критической ситуации его можно пристроить, отдать на передержку. С ребенком все иначе: это точка невозврата, где ответственность нужно брать не только за жизнь, но и за формирование личности.

К этим изменениям добавляется еще один важный демографический сдвиг. В 1994 году Россия достигла исторического минимума по продолжительности жизни — всего 63,98 года. Это означало, что заботиться о пожилых родственниках приходилось начинать довольно рано. Сегодня, благодаря развитой медицине и повышению внимания к качеству жизни, средняя продолжительность выросла до 72,8 года. Родители дольше сохраняют активность и самостоятельность, и это подарило молодежи уникальный жизненный этап, когда они уже независимы, но еще не обременены заботой ни о младшем, ни о старшем поколении.

Пока мир создает внешнюю неопределенность, внутри нас живет собственный источник сомнений — внутренний ребенок. Эта концепция, зародившаяся в трудах Карла Юнга, стала массово популярной в 90-х годах благодаря американскому ведущему и автору работ о самопомощи Джону Брэдшоу. Он утверждал, что детские переживания лежат в основе многих страданий во взрослой жизни, и его книги о том, как «вернуть и защитить» раненного в душе ребенка, стали бестселлерами по всему миру, несмотря на скептицизм со стороны профессионального сообщества.

Согласно теории, внутренний ребенок — это часть нашей личности, хранящая детские мысли, чувства и воспоминания. У людей, чье детство было наполнено жестокостью, пренебрежением, потерей или другими травмами, эта часть часто остается раненой и неосознанной, продолжая влиять на взрослые поступки и выбор. В последние годы эта концепция стала особенно популярна у миллениалов и зумеров. В тиктоке и других соцсетях хештеги #innerchildhealing и #innerchildlove сегодня набирают миллиарды просмотров.

Как объясняет психотерапевт Шари Ботвин, автор книги «Жизнь после травмы: истории о выживании и исцелении», «мы взрослеем, становимся больше, и наш мозг становится более логичным, но это не стирает наши мысли, чувства или воспоминания из детства. Большинство людей не осознают, что именно они влияют на наш выбор во взрослой жизни».

• Страх быть брошенным или отвергнутым
• Проблемы с личными границами
• Чувство стыда за свои эмоции
• Отсутствие доверия
• Избегание конфликтов
• Наличие зависимостей
• Тревожное состояние

Пока одни переживают, что не чувствуют себя взрослыми, поп-культура и соцсети это ощущение только подогревают. В популярном кино все самое интересное происходит с молодыми героями, а более возрастные ассоцируются со скукой, кринжем или увяданием. Например, инфантильный Майкл Скотт из «Офиса» отчаянно нуждается в любви и одобрении, не может выстроить здоровые отношения и постоянно устраивает нелепые шоу вместо работы. В нашумевшей в прошлом году «Субстанции» процесс старения и зрелости изображают как настоящий кошмар, от которого героиня в панике бежит, жертвуя всем, ведь в обществе молодость считается идеалом. В «Барби» главная героиня, попадая из  «идеального» детского мира в реальный, сталкивается с болезненным экзистенциальным кризисом и вынужденно взрослеет.

В интернете же куча роликов, где стебут 30-летних за то, что их главные жизненные интересы — это выбор факультета в Хогвартсе, коллекционирование фигурок аниме-персонажей и цитаты из «Звездных войн». 

Яркий, свободный, бунтующий нетакуся — это крутой персонаж. А про тех, кто платит ипотеку, растит детей и ходит в офис, кино не снимают. Только создают про них шуточные ролики с «бинго нормиса», куда включают покупку одежды в массмаркете, детей до 25 лет, прослушивание музыки из топ-чартов, наличие в соцсетях страниц с большим количеством личной информации и поддержку общепринятой морали. Что в этом плохого? Ничего, но для интернета с таким набором вы будете старым.

Тренд на молодость поддерживается и экономически. Как отмечает социолог Татьяна Барандова, культурные продукты все чаще ориентированы на молодежную аудиторию, так как она считается самой активной и платежеспособной. Они продвигают ценности, ассоциирующиеся с молодостью: легкость, потребление, развлечения, внешнюю привлекательность.

«Современная медиакультура апеллирует к молодости как к символу ценности: бодрость, свежесть, активность, новизна, сексуальность, способность к быстрому росту и смене ролей — все это продается как идеал. Реклама, кино, соцсети и индустрия красоты постоянно повторяют месседж: быть молодым — это быть желанным, востребованным, конкурентоспособным. В результате молодой образ жизни получает эстетическую и эмоциональную премию, а взросление — репутацию заката жизни. Капитализм делает молодость товаром: рынок предлагает продукты, услуги и опыт, которые обещают помочь оставаться молодым, — от косметики до гибкой карьеры в стартапах. Это превращает молодость в экономическую стратегию — то, что можно купить или поддерживать».

Как поясняет психолог Олеся Искра, «инфантилизм» — это клинический термин, обозначающий устойчивую задержку эмоционального, волевого или личностного развития, когда взрослый человек продолжает функционировать на уровне ребенка или подростка.

• выраженная зависимость от окружающих;
• невозможность принимать решения самостоятельно;
• эмоциональная незрелость (импульсивные реакции, слабая саморегуляция, низкая фрустрационная толерантность);
• отсутствие стабильных жизненных целей или ценностей;
• трудности в социальной адаптации: человек буквально не может выполнять взрослые роли (работа, семья, ответственность).

«То есть инфантилизм — это не „я чувствую себя молодым“, а структурное недоразвитие личности. Его диагностируют психиатры после длительного наблюдения и психологического тестирования. Если вам 25, 30 или даже 45 лет и вы чувствуете, что не стали по-настоящему взрослым, — это нормативный возрастной кризис.

Это важный механизм личностного роста. Он может сопровождаться тревогой, растерянностью, ощущением потери опоры, но именно через эти внутренние колебания человек осознает, что для него действительно важно, и выходит на новый уровень зрелости и самопонимания. Другими словам, если человек способен нести ответственность за свою жизнь, но внутри все еще ищет опору — он не инфантилен, он в процессе роста».

«Чувствую себя взрослой, беру ответственность, двигаюсь — но взросление оказалось не таким, как я себе представляла в детстве. Родители в моем возрасте уже имели жилье, семью, понятную траекторию. Нас же сейчас называют „поколением арендаторов“ — правила игры сильно изменились.

Физически выросли, морально тоже, а атрибуты взрослости — собственное жилье, свадьба, ребенок — все еще где‑то в разработке. Иногда хочется обвинить себя в лени или несостоятельности, потом — экономику за недружелюбие именно к нашим 20+ годам. Но это мало что меняет.

Приходится принимать, что собственная квартира и „красиво все устроить“ не появятся по расписанию. Рейсов из Москвы в Европу за четырехзначные суммы больше не существует, зато существует вкусный латте на овсяном в соседней кофейне, за это спасибо, и твой ноутбук с задачами на день — против всего мира. Такой сеттинг. Значит, играем так».

«По поводу взрослости: это то самое странное состояние, которое ты с ранних лет все ожидаешь, когда оно наступит, а жизнь идет, а оно все не наступает. Всегда представлялось, что это состояние, окутанное какими‑то важными делами/заботами и серьезным выражением лица. Ну и вот ты растешь/стареешь, естественно появляются какие‑то заботы, которые тебя обходили стороной в 16–20 лет.

Да, уже нет такой наивности и инфантильности, и ты все дальше от максимализма, но в остальном это все такой же ты. Каждый раз немного удивляешься, что твои ровесники заводят детей, а потом вспоминаешь, сколько тебе лет. В магазине до сих пор спрашивают паспорт, а дети во дворе уже называют тебя дядей. Часто слышу, что взрослость — это про ответственность, но вот ты уже занимаешь какую-то должность, ведешь проекты, руководишь людьми, а смотришь на себя в зеркало и строишь гримасы, как в 10 лет. Я к чему: взрослые люди как будто меня окружают, но я до сих пор не могу себя почувствовать в их числе».

«Я сначала решила, что, наверное, взрослая, раз могу тратить деньги и нести ответственность. Но вроде это не взрослость. А что это такое? Я никогда не хотела вырастать. Пока другие дети мечтали о взрослой жизни, мне хотелось ходить в школу и смотреть мультики. Возможно, примеры перед глазами были такими, что спешить во взрослость не хотелось: одни ломбарды, похороны и унылые лица.

Сначала я решила, что жизнь кончена — теперь я мамаша без работы и реализации. Хорошо, что эти мысли быстро прошли.

Плохо, что ты не становишься взрослым от появления ребенка. Ответственность, к которой не готов, ужасно тяготит, и ты ищешь способы снизить давление. Взрослый человек для меня тот, кто понимает себя, свои возможности и границы. А я до 30 лет толком не ощущала своего тела, не понимала его потребностей, не знала, как жить и чего хочу. Разрозненные части моей личности болтались где-то в пространстве.

Пока все эти части не соединились в одно, я и близко не была взрослой. Когда звонят в дверь незнакомые люди, хочется сказать: „Взрослых дома нет“. Я не могу открыть и твердо сказать: „Пошли вон“. Не могу полностью отстоять свои границы вживую — только в интернете. Перед этими взрослыми-превзрослыми чувствую себя маленькой девочкой, но, если надо, могу притвориться. Наверное, потому что мой внутренний взрослый еще не до конца созрел. И надо понять: может, взрослым быть не так уж и плохо? Кроме, конечно, того, что ты все ближе к смерти».

«Особенно ярко поняла, что взрослая, столкнувшись со смертью близкого человека, были и другие сложные события, которые прибавляли лет. Думаю, ощущение себя взрослой формировалось постепенно с ростом обязательств, которые я могла или вынуждена была осилить, и с осознанием, что моя жизнь и состояние — это исключительно моя ответственность. Помимо стрессовых событий, я много времени уделяла разным психологическим практикам, что помогает укреплять взрослого, чувствовать свободу от мнений других людей относительно своих выборов и действий и очень облегчает жизнь. Главное, при всем этом не забывать про своего внутреннего ребенка, который есть в каждом из нас, баловать его, делать смешное и безрассудное — иначе зачем это все».

Мир сильно изменился, а вопрос «Кто такие взрослые?» давно перестал иметь однозначный ответ. Не чувствовать себя взрослым — это нормально. Это не означает, что человек не развивается, не растет или с ним что‑то не так. Наш мозг просто не успевает адаптироваться к внешним изменениям.

Американский психолог Сет Дж.Гиллихан, автор книг о когнитивно-поведенческой психотерапии, считает, что человек может не чувствовать себя взрослым, потому что его взгляд на мир не изменился. «Мир, который вы видите, практически не отличается от того, каким он был, когда вы были моложе, и ваши повседневные взрослые переживания, вероятно, не так сильно отличаются от того, как вы себе представляли в детстве», — говорит он. Психолог считает, что это характерно для всех возрастов, и объясняет, почему мы часто чувствуем себя на другой возраст.

Сет Дж.Гиллихан также подчеркивает, что наши предпочтения часто формируются в подростковом возрасте или в начале взрослой жизни: любимая музыка, стиль одежды, вкусы в еде и другое. «Это не значит, что мы не меняемся и не развиваемся с течением времени, но многие наши черты довольно стабильны». Таким образом, при достижении взрослого возраста мы не ощущаем его, так как внутри ничего не изменилось.

«Почувствовать себя взрослым — не конечное состояние, а процесс, который никогда не бывает завершен. Способ быть в контакте с собой и своими ценностями, несмотря на внутренние сомнения и тревогу. Взрослость не определяется отсутствием страха, неуверенности или уязвимости — наоборот, она проявляется в способности оставаться с этими чувствами и все равно действовать так, как важно. Быть взрослым — значит не „наконец-то понять, как жить“, а признать, что ясности не будет, и при этом взять ответственность за выбор в каждой конкретной ситуации. Так что взрослость не чувствуется, а проживается — в решениях, в выборе заботы о себе и других, в том, как вы относитесь к своим страхам и продолжаете идти вперед».

И каждый раз, когда вам кажется, что жизнь проходит мимо, все обзавелись детьми и ипотеками,  а вы «какой-то не такой», то стоит вспомнить, что герои сериала «Друзья» достигли этой стабильности лишь после тридцати. А Тед Мосби из «Как я встретил вашу маму» и вовсе нашел любовь всей своей жизни Трейси только в 35. Получается, что поп-культура не только говорила нам, что «взрослые — отстой», но еще и заботливо готовила к новой реальности позднего взросления.