«Нужно четко бить и быстро думать». Как бездомные женщины учатся самообороне и крав-мага

В небольшом спортивном зале, застеленном черными матами и залитом солнцем, играет «Numb» Linkin Park. Сбоку вдоль стены стоят три боксерских манекена в виде мужских торсов для отработки ударов. Чуть подальше в ряд висят груши. На стеллаже с инвентарем — гора боксерских перчаток, шлемы, щитки на предплечья, резиновые ножи. 

Все это — пространство женской студии безопасности My Mafia на «Бауманской», где пройдет традиционная тренировка по самообороне, но не совсем для обычных учениц — женщин с опытом бездомности. 

Серию из пяти бесплатных уроков запустила благотворительная организация «Ночлежка» для клиенток «Дома на полдороги» — проекта помощи бездомным женщинам с алкогольной зависимостью. Все расходы взяла на себя девелоперская компания Stone — генеральный партнер «Ночлежки» в Москве. 

На занятиях женщины изучают крав-мага — израильскую систему самообороны и рукопашного боя, разработанную для реальных жизненных обстоятельств. Она учит не только защищаться, но и избегать опасных ситуаций и быстро реагировать на стресс в критический момент. Чтобы психика реагировала не по стратегии «замри», а «бей» или «беги». В отличие от многих других видов единоборств, в крав-мага разрешены удары по красным и желтым зонам — это глаза, горло, пах. 

Сегодня — третья тренировка из пяти запланированных. Перед занятием женщины снуют между раздевалкой, небольшой зоной отдыха и основным залом. Только короткостриженая блондинка в белом топе и черных спортивных велосипедках сидит на огромной шине. Она растерянно смотрит по сторонам, скрещивает руки на груди и старается не встречаться ни с кем взглядом. Это клиентка «Дома на полдороги» Татьяна.

Через десять минут появляется Рита — другая клиентка, полная противоположность первой. Заметная, крупная, высокая, громкая, с мальчишескими повадками, она заходит в зал и сразу же привлекает к себе внимание. Кроме двух клиенток «Дома на полдороги» на тренировку пришли две сотрудницы Stone и две сотрудницы «Ночлежки».

В центр зала выходит тренер Юлия Аксенова, молодая девушка во всем черном, с почти прозрачными голубыми глазами и светло-русыми волосами, собранными в тугой хвост. В личной беседе говорящая спокойно, тихо и с легкой улыбкой, теперь она громко и без лишних сантиментов командует всем построиться в шеренгу и сделать поклон, чтобы выразить взаимное уважение и готовность к тренировке. Затем Юля объявляет тему занятия: «Внешняя защита 360 от кругового удара в голову».

Разбившись на пары, женщины переходят к отработке приемов. Тем, кто играет роль нападающего, выдают крав-болы, по которым защищающиеся должны выполнять удары ногами и руками. 

— Представьте, что кто-то хочет дать вам классическую колхозную пощечину. Как будто здоровенный амбал хочет вас ударить, — моделирует ситуацию тренер Юля Аксенова, объясняя защитный прием.  

— А мне вот челюсть ломали с кулака по прямой! — выкрикивает Рита и имитирует удар себе в лицо. Отрабатывая приемы, девушка дурачится, громко комментирует движения и смеется.

— Да я все сделала, честно, сделала! — по-детски кокетничает Рита, когда тренер обращает на нее внимание и строго смотрит, не говоря ни слова. Под тяжестью взгляда девушка сдается и, хихикая, доделывает незаконченное упражнение. 

Другая клиентка «Дома на подороги» — Татьяна — тоже периодически нарушает дисциплину, бросая упражнение на половине, уходя с тренировочной площадки без спроса и жалуясь на слишком сильные удары напарницы Риты.

Ближе к концу тренировки к физическим приемам Юля Аксенова добавляет голосовые команды, исполнить которые оказывается в разы сложнее, чем лупить нападающую напарницу по крав-болу. 

— Бывает, что кто-то пытается потрогать вас, например, за лицо или плечо. Какой-то мерзкий, противный чувак хочет нарушить ваши границы. По лицам вижу, что многим это знакомо, — говорит тренер Юля. — В таких ситуациях можно добавлять голосовую команду «Отошел!». Кричать нужно громко и грозно, чтобы человек точно понял, что вас трогать не надо. 

Сначала не получается даже проговорить слово вслух, а при попытке перейти на крик голос перестает слушаться совсем. Но уже спустя пару минут весь зал наполняется криками девушек разной громкости: всем удается немного расслабиться и дать волю эмоциям. 

Через полтора часа тренировка заканчивается. Улыбающиеся, раскрасневшиеся и уставшие женщины отправляются в раздевалку, тихонько делясь между собой впечатлениями. 

Москвичке Рите 33 года. Девушка, которая была смешливой и громкой всю тренировку, в личном разговоре отключает эти защитные механизмы. Теперь это немного волнующаяся женщина с каре из темно-русых волос, широко распахнутыми глазами и растерянным взглядом. 

Почти четыре года назад Рита развелась с мужем, осталась одна с четырехлетней дочерью на руках, и в ее жизни наступило тяжелое время. Девушка, у которой уже был опыт употребления запрещенных веществ, снова сорвалась, и на этот раз с серьезными последствиями. Органы опеки отобрали у Риты дочь. 
 

Позже девочку из приюта забрал дедушка — отец Риты. Но самой Рите никто из родственников помогать не захотел. «Они считали меня живым трупом», — комментирует она. Тогда Рита стала ходить по друзьям — соупотребителям. Приносила им необходимые продукты, а они давали переночевать ей у себя «на ссаном матрасе». Когда на ночлег не пускали, жила в подъезде, а еду искала на мусорках — и себе, и своим друзьям. 

Как в жизни почти каждой женщины с опытом бездомности, в жизни Риты было много насилия с самого детства. Оплеухи и удары до крови носом от отца, тирания от партнеров и мужа, который избивал девушку даже во время беременности. «Все мужчины меня били. С теми, кто не бил, становилось скучно. Бьет — значит любит, — нервно усмехается Рита. — Сейчас я без отношений, но не знаю, как буду относиться к мужчине, который меня не бьет, любит и уважает. У меня такого в жизни не было». 

Рите ломали челюсть и нос, швыряли в голову бутылки, отчего на лбу остался тонкий белесый шрам. «Еще рука была сломана!  — вспоминает внезапно собеседница. — Но меня толкнули, я упала. Это считается? Наверное, можно сказать, что сама упала». 

Рита точно не помнит, когда попала в реабилитационный центр. Но именно там соцработник рассказал ей о «Ночлежке» и о том, что организация помогает зависимым людям, оставшимся без жилья. Девушка прошла собеседование с психологом и попала в «Дом на полдороги», где сейчас живет и проходит реабилитацию.

На тренировки по крав-мага Рита пошла не раздумывая. Именно потому, что в прошлой жизни ей часто доставалось, а как защититься, она не знала. «Я боялась дать сдачи, потому что не умею. Удивительно, как я живая осталась», — комментирует Рита. 
 

По данным независимой исследовательский компании Validata, в России от 562 до 969 тыс. бездомных женщин. От 52 до 89 тыс. живут в Москве, от 15 до 26 тыс. — в Санкт-Петербурге. Также исследование показывает, что бездомные женщины живут в среднем 58,1 года, что на 16 лет меньше, чем женщины, у которых есть дом. 

Статистики, которая бы отражала уровень насилия над бездомными, нет — ни на уровне государства, ни на уровне профильных некоммерческих организаций, отмечает координатор «Дома на полдороги» в Москве Мария Мурадова. Но даже если бы она велась, то цифры были бы сильно занижены. «По моему опыту, женщины редко рассказывают о насилии. Об этом становится известно скорее случайно во время разговора, и не сразу, а спустя время», — отмечает Мурадова. 

Нередко клиентки «Ночлежки» просто не осознают, что пережили насильственный опыт, считая его чем-то обыденным и необязательным для обсуждения. Например, у Маши была клиентка, которой диагностировали ВПЧ. Сначала она отрицала возможность заражения, но потом вспомнила, как 5–7 лет назад выпивала со знакомым и он принудил ее к незащищенному сексу. 

Этим примером Мурадова иллюстрирует свое убеждение, что женщины не проживают каждый новый акт насилия, а просто уходят в глубокую диссоциацию, чтобы не задерживаться в травмирующем опыте. Поэтому со временем начинают воспринимать его как часть повседневности.

По опыту Маши, агрессорами почти всегда выступают мужчины. Если конфликты случаются между женщинами, то они чаще всего заканчиваются перепалками или пощечинами, что тоже насилие, просто без серьезных последствий. Но ужас в глазах при воспоминании о событии, шрамы на теле, сломанные челюсти, руки — такие последствия остаются только от агрессивного поведения мужчин. 

45-летняя Надежда из Екатеринбурга — тоже клиентка «Дома на полдороги». Она ходила на занятия по крав-мага, но именно на третьей тренировке ее не было, поэтому мы говорим по телефону. На заставке в мессенджерах — красивая эффектная блондинка с укладкой и макияжем. Голос в трубке уверенный и веселый. 

Надя больше двадцати лет проработала тренером по бодибилдингу, была призеркой чемпионатов России и Европы. Вместе с теперь уже бывшим мужем открыла свой фитнес-клуб, хорошо зарабатывала и делала успешную карьеру. Но с 2006 года после своего последнего соревнования женщина начала злоупотреблять алкоголем. Начиналось все безобидно: сначала редкие посиделки с друзьями, бокал хорошего вина за ужином каждый вечер, потом бутылка, две. Как итог — почти двадцать лет употребления с длительными запоями и ремиссиями.

Замужем Надежда была четырежды и каждый раз выбирала пьющих мужчин. После последнего развода Надя ушла в длительный запой. Благодаря поддержке мамы и кредиту в 140 тыс. рублей, женщина попала на свою первую реабилитацию, но уже через полгода после ее окончания сорвалась и тогда же впервые попробовала наркотики. «Мне казалось, что я уже не могу остановиться, — говорит женщина. — У меня были суицидальные мысли. Я несколько раз пыталась, но довести дело до конца не хватило духу». 

Отчаявшись, Надежда позвонила подруге и по ее совету поехала под Питер — на кемпинг для зависимых людей. Возвращаться после него домой женщина боялась, потому что знала: там она точно сорвется. Тогда друзья помогли Надежде снять комнату в Петербурге. Там она неудачно устроилась риелтором, накопила долги и спустя почти год ремиссии ушла в четырехмесячный запой. 

В таком состоянии ее отвезли в городскую наркологическую больницу, откуда она и попала в «Дом на полдороги» в Москве. 

Как и клиента «Ночлежки» Рита, Надежда сталкивалась с насилием всю жизнь. В детстве за оценки били родители, а с подросткового возраста она пережила череду сексуализированных насилий. И каждый раз женщине казалось, что сопротивляться и защищаться бессмысленно. «Все всегда думали, что я могу за себя постоять, потому что я мастер спорта по бодибилдингу. Нет, я очень большая трусиха, всегда боялась быть избитой. Я очень много вещей делала через силу. Например, могла заниматься сексом по принуждению. Потому что знала, что если я сейчас не уступлю, то буду битая», — объясняет Надежда. 

Чтобы избежать драки, женщина старалась вести с агрессорами переговоры и пыталась отбиться словами: «Главное — избежать, убежать, замкнуться, терпеть. Все это тоже причина моего алкоголизма. Я подавляла злость и агрессию, а потом шла „обезболиваться“». 

Из-за всего пережитого травмирующего опыта Надежда потеряла базовое доверие к миру. В любом новом месте, в компании незнакомых людей она всегда напряжена и сканирует пространство, чтобы в случае чего успеть среагировать. Поэтому ей когда-то нравилось работать в тренажерном зале: там женщина чувствовала себя в безопасности из-за предсказуемой социальной среды.

Недавно Надя вышла на новую работу в салон красоты, и ей все очень нравится. Главным образом потому, что туда приходят только женщины. «Плюс само место не очень проходимое, не как сетевой салон. Здесь скорее маленькая уютная спа-зона, где работает одна хозяйка и обучает меня всему.  Да, зарплата очень небольшая, но мне важнее, что там я чувствую себя спокойно», — заключила собеседница.

Женщины с опытом бездомности гораздо уязвимее для насилия, считает координатор «Дома на полдороги» Маша Мурадова. «Все женщины хоть раз в жизни испытывали этот страх, когда ты возвращаешься домой ночью по не очень освещенному переулку. Слева — гаражи, справа — забор. И если мы, домашние женщины, быстренько убегаем из таких мест, берем в руки ключи для обороны, то у бездомных женщин таких опций нет».

Периодически в СМИ появляются новости о преступлениях, жертвами которых становятся бездомные. Например, в 2018 году четверо подростков из Владимирской области изнасиловали и избили до смерти бездомную женщину. В 2019 году в Череповце группа парней также избила бездомную и оставила на улице. В 2022 году жительница Иркутска подожгла заброшенный дом, где ночевала бездомная пара. Сами они спаслись, но погибла их собака. 

Еще один риск для бездомных женщин — абьюзивное партнерство. Американская социальная исследовательница Дженнифер Уизели выделяет уязвимость и страх как определяющие факторы, влияющие на повседневные практики бездомных женщин. Исследовательница пишет, что они используют секс как одну из стратегий выживания на улице: боясь попасть в опасную ситуацию, они вступают в отношения с мужчинами, обменивая таким образом секс на безопасность.

Другие исследователи подчеркивают, что чаще всего такие партнерства носят вынужденный характер. Дебора Фингфгелд­-Коннет пишет, что, хотя отношения с мужчиной обеспечивают бездомным женщинам безопасность от других, часто в таких парах женщина становится жертвой насилия и/или начинает употреблять алкоголь.

При повышенных рисках стать жертвой насилия у бездомных женщин практически нет вариантов защиты. В полицию они, как правило, не обращаются — из-за банального страха, недоверия или стыда за свой внешний вид. 

Попасть в шелтер или кризисный центр женщинам с опытом бездомности тоже сложно. Во-первых, им труднее узнать о помогающих организациях. Во-вторых, в той же Москве не осталось шелтеров кризисного заселения. А чтобы попасть в шелтер планово, нужно пройти собеседование, собрать документы и медицинские справки. Бездомным женщинам все эти процедуры даются в разы сложнее. Часто у них просто нет никаких документов на руках и денег, чтобы их восстановить. 

Идея запустить цикл бесплатных тренировок по крав-мага для своих клиенток пришла Маше Мурадовой, которая ходит в студию My Mafia уже больше года. Сама специалистка никогда не подверглась избиению со стороны мужчин, но часто оказывалась в опасных ситуациях, когда возвращалась поздно ночью от метро домой, а за ней нога в ногу следовал незнакомец или кто-то нарушал границы прикосновениями.

Маша осознает, что за четыре тренировки женщины не научатся профессионально защищать себя, но получат хотя бы базовые навыки самообороны и почувствуют уверенность в своих силах. «Тренеры не внушают ложной уверенности, что ты сможешь дестабилизировать любого нападающего. Они напоминают, что наши возможности ограниченны, но можно действовать тактически: искать глазами выход, закричать. Конечно, нужно учиться быстро и четко бить, но еще важно уметь быстро думать», — объясняет Мурадова.

Другая, не самая очевидная польза тренировок — это возможность выплеснуть эмоции. Как уточняет Маша, программа реабилитации «Дома на полдороги» крутится вокруг устной и письменной терапии и самопомощи, рефлексии через голову. Однако травма бездомности оставляет отпечаток не только на разуме. Тело помнит все, а еще копит сдерживаемые эмоции: агрессию, гнев, стыд, отчаяние. 

Сейчас в «Доме на полдороги» живут шесть женщин. Все они в разное время побывали на тренировках, и некоторые из них раскрылись с неожиданной стороны, говорит Маша Мурадова, которая тоже ходит на занятия с клиентками. «Некоторые вещи неожиданно оказывались непреодолимо сложными для наших клиенток. Например, было упражнение: защищающаяся девушка стоит с закрытыми глазами, а нападающая подходит к ней, толкает в плечи и начинается контакт. Одна клиентка смеялась, отшучивалась, но так ни разу и не смогла закрыть глаза. Я склонна думать, что это связано с таким высоким уровнем тревоги и ужасом перед идеей отпустить какой бы то ни было контроль. Такие реакции обычно проявляются у людей, которые подвергались серьезному насилию», — приводит пример Маша Мурадова.

Для Надежды все приемы до единого были триггерными. Как признается женщина, при отработках она испытывала панический страх, как будто это реальное нападение, а не смоделированная ситуация. Но положительного опыта было все-таки больше. Тренировки, как и было задумано, помогли Наде высвободить множество сложных эмоций, сдерживаемых много лет.  «Мне очень понравилось, что можно кричать. На первой тренировке у меня ничего не получалось. В горле стоял комок из подавленной злости, обиды, агрессии, необходимости подстраиваться под других людей. Но когда я увидела, что другие девчонки орут, то расслабилась и прямо вошла в раж», — вспоминает Надежда.

После первой тренировки она вышла «мокрая до трусов». Но, как признается женщина, у нее даже плечи расправились, а внутри появился какой-то стержень: 

Рите больше всего нравилось отрабатывать приемы, потому что в каждый удар она вкладывает всю свою силу, выплескивая таким образом накопившееся напряжение. «Поэтому, даже когда мне лень, я все равно приходила на занятия», — отмечает женщина.

Рита теперь тоже уверена, что сможет дать отпор в сложной ситуации. «Даже уже из-за этой майки все будут меня бояться», — смеется Рита, показывая на свою черную футболку с надписью «Прошла курс женской самообороны».