Он — добродушный скуф-революционер, пытающийся вернуть юность через увлечение пиротехникой (Леонардо Ди Каприо не выходит из комедийного образа тюфяка, в котором подзавис в последние годы). Она — вульгарная воительница-амазонка с выточенными скулами (Тейяна Тейлор, как и в клипе Йе девять лет назад, способна пробудить у любого наблюдателя самые неожиданные чувства). Третий лишний — солдатик с потертым, потрескавшимся лицом озабоченного юноши, какое во всем возрастном Голливуде осталось только у Шона Пенна (без преувеличения гениальный кастинг). США, первая четверть XXI века.
Несколько ограблений банков, рейдов в миграционные лагеря, предательств, рождений, убийств, забытых явок и паролей спустя (по календарю — через шестнадцать лет) оставшийся на обочине истории революционер живет с дочерью-подростком в конспиративной халупе и параноидально ждет, когда тот самый солдатик вернется с удвоенной решимостью. А он вернется.
Пересказывать сюжетные перипетии «Битвы за битвой» почти так же бессмысленно, как пересказывать каждый вираж, прыжок и противостояние из поздних «Форсажей». Не потому что «Битва» — такое же глупое кино, а потому что оно столь же динамичное. Эта картина буквально состоит из немых трясущихся погонь, саспенсовых засад, трескучих перестрелок и горячих сцен соблазнения, время от времени перебивающихся зловещими планами тайного клана расистов («Общество рождественских авантюристов»).
Важно уточнить, что все вышесказанное не риторический прием и не дань уважения большому режиссеру Полу Томасу Андерсону, а более-менее объективный факт. Если постараться посчитать поминутно, то наверняка снятых восьмерками скучных диалогов про семейные ценности в «Форсажах» наберется даже больше. Хотя и здесь этим ценностям, а именно нежной любви отца к дочери, уделено должное внимание.
Словом, критики, которые говорят, что фильм-де с натяжкой можно назвать условным комедийным боевиком, поставленным мастером-художником с инициалами ПТА, неправы. Никаких условностей и натяжек: это в самом прямом смысле чистое зрительское экшн-кино, снятое с блокбастерным бюджетом. Самое объективное подтверждение этому — тот факт, что картина получила самый большой Cinemascore в карьере Леонардо Ди Каприо со времен, страшно сказать, «Титаника». Ту эпическую мелодраму рядовые зрители оценили на A+, экшн-эпос «Битва за битвой» — на A, а все, что было между, — ниже.
Еще менее правы те журналисты, которые в последние дни снисходительно рассуждали, саркастировал ли Андерсон, когда заявлял в интервью, что мечтал бы снять какую-нибудь часть «Миссия невыполнима» и обиделся на своего друга Тома Круза, потому что тот так ни разу его и не позвал. После «Битвы за битвой» абсолютно очевидно, что ПТА мог бы снять сколько угодно первоклассных частей этой шпионской франшизы.
Карьера этого режиссера, конечно, удивительная. Первые его восемь фильмов — школярские оммажи классикам нового Голливуда, в той или иной мере оторванные от реальности. Большая часть из них — костюмированные постановки, и даже те, которые разворачиваются в современности (последняя до «Битвы» — «Любовь, сбивающая с ног» 2002 года), — стилизованные коллажи, составленные из очень конкретных синефильских референсов.
Чаще всего ПТА воспевал Олтмана, чуть реже метил на место нового Кубрика (но не тянул на убедительного мизантропа), прославился и вовсе «Ночами в стиле буги», домашней работой очень талантливого студента, насмотревшегося Скорсезе. В каком-то смысле полноценным взрослым дебютом ПТА стала только «Лакричная пицца» — выпускники киношкол вообще часто начинают с автобиографического материала о собственной юности (из мастеров любимого Андерсоном Нового Голливуда можно вспомнить и Богдановича, и Лукаса). Мало кто снимает такое кино девятым в фильмографии, разменяв шестой десяток.
Вот и второй фильм Андерсона после запоздалого «дебюта» смотрится не как синефильский мэшап, а как очень оригинальная работа молодого многообещающего художника. Сложно даже представить, кто из Нового Голливуда мог бы снять подобный экшн-эпос левого толка. Джордж Рой Хилл времен «Мира по Гарпу»? Едва ли бы он отдал половину хронометража перестрелкам и погоням. К слову, финальная автопогоня «Битвы» с головокружительными холмами легко влетела бы в топ-3 погонь в истории Нового Голливуда — сразу после «Французского связного» и «Булитта». Но ни Фридкин, ни Йейтс не были расположены к размашистой романной форме и сложносочиненному философско-социальному посылу.
Тут стоит сделать оговорку, что вопреки некоторым рецензиям «Битва за битвой» не кино прямого действия, не безжалостный приговор американскому обществу и даже не остроумная сатира на трампизм. В целом, конечно, роль массового кино в формировании общественной реальности несколько переоценена: Андерсон, как и все классики, в первую очередь остроумно эксплуатирует политическую повестку с целью развлечь зрителей, а не формирует ее. Наверное, году эдак в 2055-м крючки и зацепки, развешанные им на экране, будут идеальным топливом для видеоэссе о классических фильмах, давших отпор фашизму в эпоху Трампа, — с дистанции о таких вещах рассуждать легко. У нас же с вами нет привилегии как-то заметить или зафиксировать такой эффект.
Положа руку на сердце, Андерсон рисует свою картину со степенью условности (и вместе с тем выразительности) комикса или аниме. Его красочные сенсеи (невозмутимый Бенисио Дель Торо, очень смешно пританцовывающий при задержании), солдафоны и монашки-воительницы — такие же воображаемые абстрактности, как антифа в масках, летящие на частном самолете в последнем акте «Эддингтона» Ари Астера (второй любимый приговор трампизму за год, по версии Мартина Скорсезе).
В этом смысле «Битва за битвой» — даже несколько безответственное кино, учитывая, что политическое насилие и внутренний терроризм существовали и в 1960-е, и сейчас, но происходящее на экране абсолютно не похоже ни на первое (вдохновившее роман Пинчона, вдохновивший фильм), ни на второе. В последнем каждый может убедиться сам, ведь все это прямо сейчас происходит в новостях, которые ПТА на момент съемок еще не мог увидеть, но попытался предсказать.
Если сравнивать с вышеупомянутым «Эддингтоном», то, без сомнения, «Битва за битвой» умнее, смешнее, вдумчивее, в целом более удачное и динамичное кино. При этом оно помогает посмотреть на работу Ари Астера с нового угла — в частности, обратить внимание на то, насколько сильнее болезненно психологичная игра Хоакина Феникса по сравнению с чиллом Ди Каприо. А еще на то, как же точно Астер изобразил не объективную реальность и не ее упоительную комикс-версию (как ПТА), а нечто третье — болезненную думскроллинг-фантазию, в которой застряли он и его соотечественники (ну и все мы в довесок). Впрочем, в концовке оба прибегают к телесному гротеску, символизирующему почти что трогательную физическую бренность всех злодеев в истории. Спасибо, парни, за позитив.
Никиты Лаврецкого
